yurikim Битва за урожай
— Да ну, что там у вас в Москве, сплошные пробки, не могу я там. То ли дело здесь — Нива у меня, мотор лодочный я купил, в выходные поеду опять на озеро, порыбачу…
— Да ну, что там у вас в Москве, сплошные пробки, не могу я там. То ли дело здесь — Нива у меня, мотор лодочный я купил, в выходные поеду опять на озеро, порыбачу…
—Сань, амыедем-то куда, тынабазе спросил номера полей, где сейчас техника?
— Да ща, Юрец, не волнуйся, мы проедем по полям, где пыль столбом увидим — туда нам и надо.
Мыедем наздоровенном Лэндкрузере, ищем, где идет уборка— шеф дал задание поснимать назакате, чтобы солнце через клубы пыли, золотистые поля иидущие строем комбайны. Подороге обгоняем «буханку» скорой помощи.
—О, ятакие скорые уже почти инепомню! Всемидесятые разве что уменя поМытищам такие ездили. Потом рафики появились, потом газели…
—Не, это увас там, вгороде. ВМоскве можно инамерседесы скорые пересадить. Аунас тут зимой доиной деревни только набуханке идоедешь. Так что это неотбедности, это суровая необходимость…
Ехать недалеко, уже через двадцать минут мы натыкаемся на мельтешение теней среди плотной пелены пыли — нам туда. Зрелище это, конечно, совершенно потрясающее, никакие фотографии не передадут. В который раз меня радует моя работа: тебя везут, селят, кормят, показывают удивительное, я бы и сам готов был за такое заплатить, но нет, мне ж еще и денег за это дают.
— Слушай, Юр, явмашине посижу, ладно? Атыдверь закрой, атовесь салон вэтом будет.
—Даневопрос, янедолго.
Пыль и ошметки летят во все стороны, по полю туманной полосой тянется пелена. Комбайны ходят строем, срезая полосы ячменя или пшеницы, я уже даже научился их отличать. Зрелище эпичное, в голове всплывают строки из газет моего детства: «Продолжается битва за урожай в полях Черноземья. Миллионы тонн зерна передали в закрома Родины колхозные хлеборобы Тамбовской и Липецкой областей…»
30 лет прошло, техника уже нета, колхозов исовхозов давно нет, авыглядит все почти также. Ну, разве что грузовики пополю неидут параллельным курсом закомбайнами— усовременных моделей свой резервуар для зерна, итолько после заполнения они едут ккромке поля, где ихдожидаются бортовые камазы.
В душ я там лазил после каждого выезда в поле. Ошметки зерновых застревают в волосах, в одежде, на коже, откашливаются из легких — надо было взять какой-нибудь респиратор с собой, но меня сорвали с места неожиданно, не успел в строительный магазин зайти. Мой водитель Саня говорит, это мне еще повезло, что аллергии нет, а то бы вообще сыпью покрылся.
Пшеничные поля перемежаются кукурузой иподсолнухом. Кукуруза выглядит нефотогенично— трава травой, просто зеленое поле. Зато подсолнухи прямо жгут глаза— желтое море отгоризонта догоризонта, там дальше река, зарекой лес, азалесом— опять желтое море. Ивсе это колышется под ветром, переливается, асверху накрыто куполом синего неба сярко-белыми облаками. Красота неимоверная.
Правда, неожиданно для себя я обнаружил, что подсолнухи вырастают выше моего роста. Подходишь к полю и понимаешь, что снять это все ты не в состоянии — перед тобой просто стена, надо со стремянкой приезжать.
Хорошо, что у меня есть опыт свадебных съемок с вытянутой руки вслепую. А то бы так и стоял там рядом с красивым полем, и ничего вам толкового не показал :)
Разве что вот так :)
